Теракты 13 ноября в Париже на первый взгляд серьезно изменили настроение европейцев. Правые партии становятся все более популярны не только в традиционно националистических Польше и Венгрии, но и во Франции, Великобритании, Нидерландах, Бельгии, Болгарии, и страшно сказать – в самой Германии.
В этой ситуации было вполне естественным стремление Франсуа Олланда продемонстрировать после терактов максимальную решимость, на которую он способен. Он послал авианосец «Шарль де Голль» бомбить террористов в Сирии, начал переговоры о широкой антитеррористической коалиции с Россией, США и другими странами Европы, даже на какое-то время оттеснил в тень канцлера Германии Ангелу Меркель с неофициальной должности общеевропейского лидера.
Но больших успехов пока не достиг: ни Германия, ни англосаксы не стремятся выступить с Россией единым фронтом, преследуя в Сирии собственные интересы. Да даже самих французов он не сумел убедить своей проснувшейся вдруг решимостью.
В итоге на муниципальных выборах в шести из двенадцати регионов Франции лидирует «Национальный фронт» Марин Ле Пен, собрав от 30,5% до 40,5% голосов. В национальном масштабе это означает, что ее поддержали 27,7% голосовавших избирателей. Республиканцы Николя Саркози победили в четырех регионах, соцпартия Франсуа Олланда - только в двух. На Корсике лидирует альянс левых партий.
Впрочем, как бы не были французы недовольны миграционной политикой европейских властей, эксперты уже отмечают, что во втором туре, когда основное противостояние развернется между Саркози и Ле Пен, французы, скорее всего, отдадут предпочтение республиканцам Саркози.
В качестве примера приводится ситуация с выборами 2002 года, когда в первом туре грандиозную победу одержал основатель «Национального фронта» Жан-Мари Ле Пен, что напугало самих французов и в итоге во втором туре «многие проголосовали за Ширака, хотя многим и он не нравился, но проголосовали, только чтобы Ле Пен не победил». И по итогам второго тура Ширак обошел лидера ультраправых.
Более свежий пример земельные выборы в Германии в начале этого года, где «Христианско-Демократический Союз» Ангелы Меркель катастрофически проиграл социал-демократам. Но это не помешало Меркель с триумфом сохранить свое лидерство в партии, а движение Pegida, выступающее за жесткую национальную политику в Германии, и пользующееся все большей популярностью у среднего класса, в большой политике все равно принято называть маргинальным и праворадикальным.
По итогам французских выборов многие европейские и российские эксперты стали делать заявления о том, что «французы дали понять, что с них достаточно; бесконтрольный поток беженцев и террористическая угроза — опасный коктейль», «французы — нация гордая, и они недовольны бесконечным подчинением заокеанскому обкому».
Но практика показывает, что политкорректные европейцы давно уже боятся быть решительными, и Франсуа Олланд, на самом деле, не более чем среднестатистический француз. Решимость европейцев на местных выборах можно сравнить с активностью советских граждан в кухонных разговорах, но когда доходило до дела… Точнее до дела никогда и не доходило. И теперь, немного припугнув европолитиков и еврочиновников, французы, очевидно, сделают правильный, респектабельный и политкорректный выбор в пользу Саркози.
И достаточно вспомнить президентство Саркози, чтобы понять, что с его возвращением в политике Франции ничего не изменится. Да, он чуть решительнее в вопросах миграционной политики и в свое время даже разогнал несколько палаточных городков мигрантов. За что, кстати, его нещадно критиковала французская пресса. Да сегодня он, как и многие оппозиционные европейские политики встречается с Путиным.
Но не надо забывать, что после своего избрания президентом Франции в 2007 году свой первый зарубежный визит он совершил в США, где потом проводил чуть ли не каждый свой отпуск. Благодаря ему сегодня царит хаос в Ливии, за который теперь расплачивается Франция. И стоит ему возглавить страну, он, как и прежде легко найдет общий язык с Меркель, в том числе и в вопросе антироссийских санкций, в необходимости которых сейчас как будто сомневается.
